Кадзуо Исигуро «Остаток дня» Букеровская премия 1989 ⠀ Стареющий английский дворецкий отправляется в путешествие в Солсбери и мысленно возвращается к своей жизни. Да, он хотел стать великим дворецким и, конечно, стал им, но теперь не понимает - а стоило ли оно того? Особенно учитывая, что мир верных слуг и их блистательных хозяев отправляется на свалку истории. Экранизация Джеймса Айвори с Энтони Хопкинсом в главной роли выдвигалась на Оскар в восьми категориях в 1993 году.

#кточитал#кадзуоисигуро#кириллплетнев

6/10

ВОСТОРГ и 10/10. На основе рассказа одного дворецкого о своей жизни выстраивается описание ситуации в Англии в довоенное время и влияние фашизма. Все идет фоном, намеками и выстраивается на личностях, но эти параллели и метафоры - это высший балл и мастерство. Служение кому-то безкаких либо сомнений по поводу его поступков... История самого дворецкого так же цепляет сама по себе. Заслуженная нобелевка.

Книга об упущенных возможностях.

Герои многих книг – журналисты, бухгалтера, художники, но далеко не всегда влияние профессии на протагониста действительно ощутимо. Обвинить Кадзуо Исигуро в подобных недоработках нельзя. «Остаток дня» – идеальный пример влияния профессии на мировоззрение героя. Протагонист книги, дворецкий Стивенс, в буквальном смысле, отдает профессии все. У него нет других интересов, он мало выезжал за пределы особняка, нет даже другой одежды, кроме необходимой для исполнения обязанностей. Дом – его маленькая вселенная, а хозяин – ее центр, придатком к которому и должен стать идеальный слуга. В этом самопожертвовании и умении играть роль дворецкого независимо от обстоятельств, герой и видит профессиональный идеал, называя его «достоинством». Любое искусство требует полной самоотдачи, а Стивенс, разумеется, воспринимает службу как искусство, где есть свои «великие дворецкие», подобно великим оперным певцам и художникам. Потому, когда встает выбор сидеть с умирающим отцом или прислуживать господам, и Стивенс отдает предпочтение второму. Выглядит бесчеловечно? Возможно. Но если смотреть на жизнь Стивенса с позиции «искусства», она не кажется трагической, ведь он желал и достиг высшего успеха на своем поприще. Пусть ради получения статуса «великого дворецкого» и пришлось чем-то пожертвовать, но и он и его отец считают, что полученное ничуть не хуже потерянного и оно того стоит. В этом отношении «Остаток дня» совпадает с центральным посылом «Не оставляй меня», где странный, жутковатый прядок вещей становится чем-то нормальным, а герои не испытывают потребности в свободе. В обоих произведениях Исигуро мастерски показывает, какой образ мышления делает те или иные, порой самоубийственные, откровенно не правильные поступки возможными и даже неизбежными. Именно эти наблюдения делают оба романа блестящими. Подобно героям «Не отпускай меня», Стивенс легко отдает свою жизнь другим. Так, проезжая типичный британский пейзаж, он превозносит его скромность и связывает ее с величием, что плавно переходит в рассуждение об умении дворецкого знать свое место, отступать в тень, чтобы помочь блистать более достойным другим. Несомненно, хозяин Стивенса, лорд Дарлингтон, кажется достойным, высоконравственным джентльменом, ради которого не жаль отдать свою жизнь (история брата Стивенса, погибшего в дурно спланированной военной операции, тоже об этом). Однако, именно здесь схема Стивенса дает осечку, ибо работает она лишь в мире, где люди идеальны и придерживаются принципов. Мировоззрение дворецкого, привыкшего все просчитывать и предусматривать не учитывает человеческое несовершенство. Будь лорд Дарлингтон непогрешим, Стивенс вполне мог прослужить у него до смерти, и тогда жизненный успех стал бы абсолютным. Но, достаточно одной ошибки, и уютный мирок разрушен. Как ни странно, причиной тому становится именно честность и принципиальность Дарлингтона и Стивенса. Первый слишком джентльмен, чтобы поверить в низки помысли обманывающих его немецких дипломатов, а Стивенс слишком предан и некритичен, чтобы вовремя одернуть хозяина и уберечь его от катастрофы. Выстраивая свое понятие «достоинства» вокруг непоколебимого исполнения обязанностей, Стивенс проявляет высокую компетентность, которой, со своей стороны, не соответствует Дарлингтон, ибо джентльменские и моральные качества не равны профессионализму политика. Казалось бы, Дарлингтон и его друзья прекрасно это понимают, высмеивая неспособность простолюдина-Стивенса судить об экономических и политических вопросах, но никак не применяют это правило к себе, высокомерно считая «честь» качеством более важным, чем опытность политика. Закономерно они оказываются обмануты. СПОЙЛЕР Кульминация книги – момент, в котором и Дарлингтон и Стивенс, достигают пика своей карьеры. Один ведет переговоры, которые способствуют началу второй мировой войны, а второй достигает «дзена», умудряясь весь этот позор не замечать. Судьба дважды подбрасывает Стивенсу шанс одуматься – уход экономки мисс Кентон и увещевания молодого лорда о связях Дарлингтона с нацистами. В обоих дворецкий выбирает ничего не делать и не видеть. Показательно, что именно в момент наибольшего падения хозяина Стивенс ощущает свой триумф, достигая того самого «достоинства», которое состоит в бездействии, когда ситуация, казалось бы, требует максимальной активности. Стоит отметить, повествование в книге ведется от лица уже пожилого Стивенса, которые переживает последствия падения Дарлингтона. Старые идеалы все еще кажутся дворецкому незыблемыми, а проступок хозяина лишь досадной ошибкой и обманом, погубившими несомненно достойного человека (вспомним игнорирование проступков отца, которого Стивенс тоже считал непререкаемым авторитетом. Он противится низведению его с пьедестала, когда экономка «принижает» идеал, называя старика просто по имени – Уильямом, а не «мистер Стивенс»). Иначе говоря, Стивенс так и не понимает причины своей ошибки, испытывая затянувшийся моральный кризис. Все усугубляется тем, что новый хозяин Дарлингтон холла совсем не похож на предыдущего. Поначалу это можно списать на то, что мистер Фарадей – американец. Он дружески подшучивает над дворецким, вызывая у Стивенса беспокойство из-за невозможности соответствовать непривычной манере разговора. Однако, дальше мы видим реакцию Стивенса на юмор других людей и начинаем понимать – наш герой попросту не умеет шутить. Ему не присуща та легкость бытия, что делает возможной хорошую шутку. А вот черт, убивающих юмор полно – вечные раздумья о тактичности, мнении других, желание все предусмотреть – иначе говоря, все, что подавляет спонтанность, не позволяя отвечать на выпад неподготовленным. Проще говоря, Стивенсу нужно просто расслабиться. Однако, в своей типичной манере, он рассматривает ответ на шутки как профессиональную задачу, которую нужно обдумать и преодолеть с помощью усиленного обучения и системы упражнений. В общем, пытается превратить шутку в формулу, чем, снова же, убивает ее и заранее перечеркивает все шансы на успех. В самом конце Стивенса все же посещает смутное прозрение. А вдруг в «подыгрывании» хозяина кроется нечто большее? Та самая легкость бытия, которая может спасти его в отличии от не оправдавшего надежд «достоинства». В конце концов, относиться к жизни легко – тоже искусство, а умение отвечать на шутки требует самодостаточной личности, которая столь необходима Стивенсу. Судя по всему, Исигуро не тешит нас надеждами на то, что дворецкий исправится. Да, шанс невелик, но это возможность низвергнуть старых идолов и прожить «остаток дня» обретя новый смысл. Если не счастливо, то с истинным достоинством.