Меня, как и многих, интересовала тема Чернобыля, но только в жанре фильмов ужасов. Спустя столько лет и столько документальных фильмов, я как-то перегорела к этой теме, поэтому сериал восприняла скептически. Масла в огонь подлил тот факт, что сняли сериал британцы, а не «наши», потому что для меня роли «наших» в зарубежных фильмах — это практически всегда какая-то карикатура. Забегая вперёд, скажу, что эта работа настолько отличается от всех сериалов, которые я смотрела, это настолько сильная картина, что она зашла даже моей матери, которая отмахивается вообще от всего, что мне нравится.
⠀
Сериал поражает дотошностью к деталям. Он приблизился к истории максимально близко, учитывая, что это всё-таки художественное произведение, а не документальное. Правда, экспертов, брызжущих говном, развелось так много, что читать отзывы на сериал, постоянно прорываясь через эти дебри, такое себе удовольствие. Таких «экспертов» развелось неимоверное количество: одни знают, как лучше всего драться с зомби, другие вдруг стали экспертами в области ядерной энергетики и лучевых болезнях, и, конечно, сериал говно, так как там что-то не сделали дословно с историей. Например, ворчания, что никакой ударной волны не было, так в этом и смысл, что ударная волна никак не влияет на сюжет и показана зрителям лишь для понимания масштаба катастрофы.
⠀
Сам сериал, как отметили даже участники тех событий, снят максимально по фактам, а все недочёты, вроде того, что люди пошли смотреть на взрыв, ещё и детей притащили, типа такого быть не может, в том-то и дело, что может, так как люди тогда не понимали, какая это на самом деле чудовищная катастрофа. Вымысел и допущения — это как раз то, что отличает документальное произведение от художественного, ведь задача создателей сериала была не в том, чтобы сухо по фактам разложить трагедию, которой уже столько лет, а максимально доступно и эмоционально передать эту историю, чтобы люди, не разбирающиеся в вопросе, могли понять и прочувствовать весь ужас случившегося.
⠀
Сериал было тяжело смотреть. Меня сложно назвать впечатлительным человеком, даже если история основана на реальных событиях, а на экране происходит настоящее зверство, чтобы задеть меня — нужно постараться. Сериалу это удалось. Меня задели эти переживания, страх, волнение, хаос, лица героев, которые ещё не понимали, с чем столкнулись. Но больше всего пугает, что стиль управления странами остался таким же, — все проблемы решаются за счёт человеческого ресурса, и чем больше жертв, мяса, крови и ужаса, тем неистовей вакханалия после — пляски и пир на костях (миллионы людей погибли, а они всё ещё «могут повторить»). Я не стала вдаваться в детали, не стала соотносить факты, вникать в точность событий, потому что это художественное произведение. Мне хватило игры актёров и того отчаяния, с которым персонажи разгребали последствия, мне доставили счётчики и покрывало с оленем (похожее было и у меня дома) и я не обратила внимание на пластиковые окна, мелькавшие в Припяти в 1986 году. Сюжет: 26 апреля 1986 года в 1:23:45 во время проведения эксперимента по безопасности на Чернобыльской АЭС происходит взрыв реактора и пожар. Поднятые по тревоге пожарные без спецзащиты прибывают на место аварии, не подозревая, что оказались в эпицентре крупнейшей в истории человечества техногенной катастрофы. Руководство ЧАЭС уверяет Кремль, что ситуация под контролем, и радиационный фон в норме, но по настоянию академика Легасова его вместе с зампредседателя Совета Министров Борисом Щербиной отправляют разобраться в происходящем на месте.
⠀
Меня, как и многих, интересовала тема Чернобыля, но только в жанре фильмов ужасов. Спустя столько лет и столько документальных фильмов, я как-то перегорела к этой теме, поэтому сериал восприняла скептически. Масла в огонь подлил тот факт, что сняли сериал британцы, а не «наши», потому что для меня роли «наших» в зарубежных фильмах — это практически всегда какая-то карикатура. Забегая вперёд, скажу, что эта работа настолько отличается от всех сериалов, которые я смотрела, это настолько сильная картина, что она зашла даже моей матери, которая отмахивается вообще от всего, что мне нравится.
⠀
Сериал поражает дотошностью к деталям. Он приблизился к истории максимально близко, учитывая, что это всё-таки художественное произведение, а не документальное. Правда, экспертов, брызжущих говном, развелось так много, что читать отзывы на сериал, постоянно прорываясь через эти дебри, такое себе удовольствие. Таких «экспертов» развелось неимоверное количество: одни знают, как лучше всего драться с зомби, другие вдруг стали экспертами в области ядерной энергетики и лучевых болезнях, и, конечно, сериал говно, так как там что-то не сделали дословно с историей. Например, ворчания, что никакой ударной волны не было, так в этом и смысл, что ударная волна никак не влияет на сюжет и показана зрителям лишь для понимания масштаба катастрофы.
⠀
Сам сериал, как отметили даже участники тех событий, снят максимально по фактам, а все недочёты, вроде того, что люди пошли смотреть на взрыв, ещё и детей притащили, типа такого быть не может, в том-то и дело, что может, так как люди тогда не понимали, какая это на самом деле чудовищная катастрофа. Вымысел и допущения — это как раз то, что отличает документальное произведение от художественного, ведь задача создателей сериала была не в том, чтобы сухо по фактам разложить трагедию, которой уже столько лет, а максимально доступно и эмоционально передать эту историю, чтобы люди, не разбирающиеся в вопросе, могли понять и прочувствовать весь ужас случившегося.
⠀
Сериал было тяжело смотреть. Меня сложно назвать впечатлительным человеком, даже если история основана на реальных событиях, а на экране происходит настоящее зверство, чтобы задеть меня — нужно постараться. Сериалу это удалось. Меня задели эти переживания, страх, волнение, хаос, лица героев, которые ещё не понимали, с чем столкнулись. Но больше всего пугает, что стиль управления странами остался таким же, — все проблемы решаются за счёт человеческого ресурса, и чем больше жертв, мяса, крови и ужаса, тем неистовей вакханалия после — пляски и пир на костях (миллионы людей погибли, а они всё ещё «могут повторить»). Я не стала вдаваться в детали, не стала соотносить факты, вникать в точность событий, потому что это художественное произведение. Мне хватило игры актёров и того отчаяния, с которым персонажи разгребали последствия, мне доставили счётчики и покрывало с оленем (похожее было и у меня дома) и я не обратила внимание на пластиковые окна, мелькавшие в Припяти в 1986 году.
